|
|
|
|
-2-
Случайное совпадение
- Проходите, Петр Сергеич.
- Ну же, проходи, Ильин. Как она?
- Немного лучше, совсем чуть-чуть.
- Я вот ей конфет принесла.
- Я поставлю чайник.
- Здравствуй, Олеся, деточка.
- Здравствуйте, Лидия Ивановна, ой, спасибо.
- Сегодня снегу навалило. Пойдем, бабу слепим.
- Что-то не хочется.
Если бы не Лидия Ивановна... Она отвлекала маму... Мама сошла бы с ума... Это было бы лучше, да, лучше. Но цепь уже собралась и не порвется, пока машина не сломает все назначенные жизни.
Бабушка оставалась дома по три дня в неделю. Пока ее не уволили, мы два дня с мамой оставались одни, смотрели в окно, считали птиц: двести голубей, триста двадцать один воробей, сорок одна ворона на помойке. На площадке играли дети. Мы тоже с тобой, сынок, будем гулять, говорила мама иногда и гладила живот. Мы два раза выходили с ней за сигаретами. Но сначала мы ездили с мамой 29 дней в инвалидной коляске, а когда бабушка заболела, мама стала за ней ухаживать, а бабушка за мамой, как
хорошо, что бабушка заболела - забота о ней отвлекала маму. Ей стало немного легче, и дедушке. Он не говорил, не плакал, а ему было бы легче от этого, но он все держал в себе, такой груз не выдержит человеческое сердце, а если выдержит сердце, то
не выдержит рассудок. У дедушки в 39 лет было крепкое сердце. Бабушка выдержала одна. Женщины сильны слезами.
Когда бабушке с дедушкой казалось, что мама заснула, они уходили и иногда разговаривали.
- Ей рожать?
- Не знаю. Ей самой решать.
- Но ведь она - наша дочь. И это будет ее ребенок.
- Он будет похож на этого подонка. Как ты будешь смотреть ему в глаза. Я не смогу его любить. Подумай, сколько еще эта сволочь изнасилует четырнадцатилетних девочек. Знаешь, я думал, я - мужчина, глава семьи, счастливой семьи, могу вас защитить. Горе - это то, что с другими, с нами это уже беда. Я не знаю, как дальше быть, что делать со всем этим, я жил ради нее, ради ее счастья, она хотела стать художницей, я этого хотел, а теперь... Я только не хочу, чтобы родилась девочка
Больше дедушка ничего не говорил. Он опять ушел в город. Мы потом узнали, что это были за прогулки. Отец мой вообще не разговаривал, он был глухонемой. Я тоже не сказал за свою жизнь ни слова, не успел научиться. Отца не посадили в тюрьму...
Улица Победы, дом 16, квартира 6, грязный подъезд, обшарпанная дверь, засаленный звонок. Отец сразу открыл дверь. Бывает у людей на лице уже видна их смерть. Вот отец ее увидел, свою, на лице дедушки. Увидел ясно неотвратимую и стал спокоен в свои последние мгновения. Дедушка прошел на кухню за ножом, отец отстранился и прикрыл дверь. Но когда, уже с ножом в руке, заглянул отцу в глаза, вдруг передумал, отец не сопротивлялся, был жалок, у дедушки не поднялась рука. Он бросил нож и пошел прочь. А когда вышел на улицу, и перед ним не было уже лица беззащитной жертвы, и в памяти снова огрызнулось чудовище, насилующее его дочь, дернул дверь, вбежал, хватаясь за перила, на второй этаж, сорвал набегу с петель дверь и бросился на отца. Он все кричал "сволочь, сволочь", кричал, душил и плакал. Отец не сопротивлялся, и это сводило дедушку с ума, он ненавидел его все больше и больше. Его так и нашли сжимающим трупу горло, и шепчущим "сволочь". Дедушку положили в клинику для душевнобольных, и через девять дней родился я. Недоношенный я всю жизнь болел. Мама не могла долго держать меня на руках.
Дальше >>
[ 1 ] [ 2 ] [ 3 ]
|
|
